Жакет с капюшоном

Пакт Молотова-Риббентропа — это Договор о ненападении между Советским Союзом и Германией от 23 августа 1939 года [1]. Сам по себе договор этот ничего особенного не содержит, но в дремучем лесу вашингтонском в конце сороковых годов появился вдруг некий «Секретный дополнительный протокол» к этому договору, опубликованный в американском сборникеNazi-Soviet Relations 1939–1941. Washington, 1948 (Нацистско-советские отношения 1939—1941 годов. Вашингтон, 1948). Публикация эта не имела источников, но США — это нецивилизованная страна, опубликовать там можно что угодно: дело не в источниках и не в истине, а всего лишь в долларах или политике. Названная публикация — это единственный на сегодняшний день слепой источник «Секретного дополнительного протокола», нагло сляпанного американскими обалдуями, вероятно, из спецслужб. Все прочее, даже со ссылками на архивы, представляет собой ложь. Скажем, по приведенной выше ссылке на странице «Википедии» вы можете найти следующий фальшивый адрес архивного хранения якобы подлинника: «Архив Президента РФ, Особая папка, пакет № 34». В этом архивном адресе столько же смысла, сколько и в следующем: «Архив Президента РФ, Совершенно секретно, пакет № 34».— Особая папка — это гриф документа, а не физическая папка с документами. Нет, подлинника «Секретного протокола» не существует — тем более что подпись Молотова на американской фотокопии фальшивая, слепленная самым грубым образом, что будет воочию показано ниже.

«Секретный протокол» был якобы подписан Молотовым и Риббентропом, но подпись Молотова, например, сфальсифицирована столь безобразно, столь глупо, по-американски, что заметил бы это даже ребенок, о чем немного ниже. Вот аутентичный текст «Секретного дополнительного протокола» — соответствующий американской фотокопии в указанном издании, см. по ссылке выше:

СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ

При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обоих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о раграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:

1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обоими сторонами.

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского Государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского Государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обоими сторонами в строгом секрете.

По уполномочию Правительства СССР В. Молотов

За Правительство Германии И. Риббентроп

Обычно при введении в оборот фальшивых документов преступники лживо утверждают, что документы прошли всяческие проверки и экспертизы, но делается это глупейшим образом и самым невежественными:

Подлинники протокола не обнаружены ни в советских, ни в зарубежных архивах. Однако графологическая, фототехническая и лексическая экспертизы копий, карт и других документов, соответствие последующих событий содержанию протокола подтверждают факт его подписания и существования.

[…]

Председатель Верховного Совета СССР М. ГОРБАЧЕВ

24.12.1989

Постановление Съезда народных депутатов СССР от 24 декабря 1989 г. № 979-7 о политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года.

Цит. по: А. Кунгуров. Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа, М., 2009.

См.: http://lib.rus.ec/b/183815/read

Выражение «графологическая экспертиза» звучит столь же разумно, как «алхимическая экспертиза». Увы фальсификаторам, графология — это лженаука, «характер по почерку», а судебная экспертиза почерка называется почерковедческая. Понятно, что если бы несчастный, написавший эти строки, читал акт почерковедческой экспертизы, установившей подлинность подписи хотя бы одного Молотова, то он не сделал бы столь грубой и невежественной ошибки. Это, конечно, наглая ложь: почерковедческой экспертизы не было. Как ни странно, ошибка эта распространена: даже на высших этажах прокуратуры есть следователи, которые никогда не назначали почерковедческой экспертизы и, соответственно, уверенно употребляют подзаборное это выражение — «графологическая экспертиза». Нет, Михаил Сергеевич, врать тоже уметь надо: дело это тонкое и ответственное, даже профессиональное.

«Фототехническая экспертиза» — это нечто загадочное. Единственный существующий текст «Секретного дополнительного протокола» представляет собой фотокопию машинописного текста. И что же именно устанавливала «фототехническая экспертиза»? Не напечатан ли текст на компьютерном принтере? Но это видно без всякой экспертизы, на глаз (буквы в компьютерной печати не скачут в строке и т.п.). Положим, мог возникнуть вопрос, напечатаны ли тексты подлинного Договора о ненападении между СССР и Германией и фальшивого «Секретного дополнительного протокола» на одной машинке. Но подлинник Договора о ненападении у нас почему-то отсутствует… Чем же занималась «экспертиза»?

Ну, если будет наконец возбуждено уголовное дело по факту преступлений нашей группы фальсификаторов, часть из которых еще здравствует, то будет и экспертиза, причем не одна. Возбуждение же дела в данном случае к сроку давности отношения не имеет: советский УК срок давности по расстрельным статьям оставляет на усмотрение суда. Так что с нетерпением ждем экспертизы в рамках уголовного дела по ст. 64 УК РСФСР «Измена Родине» и желаем доброго здравия гражданину Горбачеву М.С. — если не обвиняемому, то важному свидетелю по делу.

«Лексическая экспертиза» — это экспертиза «словесная». Не ясно, каким образом мог пройти «лексическую экспертизу» документ с грубейшими грамматическими ошибками, «лексическими», например, «обоими сторонами», причем выражение это встречается в тексте три раза. Ошибку эту заметил бы даже школьник: обеими сторонами. Едва ли найдется у нас хоть один документ высшей государственной власти со столь грубой грамматической ошибкой. Есть и другие ошибки, например «раграничении», с приписанной сверху чернилами буквой «З». Это, конечно, тоже абсурд: иного документа с исправленной грамматической ошибкой наверняка нет.

К грубейшим грамматическим ошибкам следует отнести также нестойкость орфографии, что свойственно малограмотным людям: «Прибалтийских государств» и два раза «Польского Государства». Кроме того, ни первое написание с большой буквы, «Прибалтийских», ни второе, «Государства», не соответствует нормам русского языка. Попробуйте найти хоть один грамотный текст на русском языке, где написано бы было даже, например, «Европейские государства» вместо обычного европейские государства, не говоря уж о слове «Государство». Кстати, в английском тексте этого протокола, опубликованном в интернете, присутствует указанная нестойкость орфографии: «Baltic States» против «Polish state» [2]. Это американский душок: имя United States(Соединенные Штаты) нужно, безусловно, записывать с заглавных букв, но вообще словоstate (государство) пишется, конечно, со строчной буквы. Иначе говоря, имя United States пишется с заглавных букв только потому, что оно собственное. Имя же Balticstates  не является собственным. Американцы все имена и их производные пишут с заглавной буквы, например Russians (русские), но у нас это возможно только в том случае, если это имя собственное, предметное, например Русское государство, т.е., переводя на американский лад, определенное в смысле артикля. Во множественном же числе определенный артикль обычно не используется, скажем сочетание американские штаты в русском языке нужно писать со строчных букв. Это будет соответствовать американскому неопределенному артиклю, т.е. наименованию не предметному, общему, как в сочетании прибалтийские государства. Определенность же в данном сочетании, заглавная буква, возникла бы, например, в договоре трех прибалтийских государств с Россией. Еще пример, в советских международных договорах можно, наверно, встретить слово Правительство с заглавной буквы, обозначающее субъект договора, но в советских газетах устойчивое сочетание «партия и правительство» всегда записывалось со строчных букв. Допустимо, впрочем, и в газетах употребление слов Правительство СССР — в более или менее официальном тексте. Разница здесь приблизительно такая же, повторю, как между английским неопределенным и определенным артиклями.

Итого в тексте протокола пять грамматических ошибок на одной странице. Ну, и какой несчастный производил «лексическую экспертизу»? Эта полуграмотная мазня не выдержала бы критики даже школьного учителя русского языка.

Еще одна грубейшая ошибка фальсификаторов состоит в том, что в делопроизводстве гриф документа, секретный, не может быть вынесен в его заголовок: «Секретный дополнительный протокол». К тому же суть документа должна быть отражена в названии: дополнительный протокол к чему? Сляпал это предельно невежественный человек, не имевший совсем никакого понятия о делопроизводстве. И принять эту чушь всерьез могли только личности, столь же отсталые в умственном отношении, как и фальсификатор,— наш поклон Михаилу Сергеевичу. Ни единую экспертизу данный документ пройти не мог, это исключено.

Есть в документе и грубейшая фактическая ошибка — отнесение Финляндии к прибалтийским государствам: «В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва)…»— Ни единый человек в СССР, даже не русский, эту чушь написать просто не мог, да и найдутся ли у нас важнейшие государственные документы с фактическими ошибками? Для русских Финляндия не является прибалтийским государством — как не является им ни Польша, ни Германия, ни Дания, ни Швеция. Опять невежественная американская мазня. «Какой народ не знает даже географии?»— «Зато мы бизнес хорошо ведем…»

«Секретный дополнительный протокол» сляпал, разумеется, американец: из всех народов мира только американцы не имеют вообще никакого понятия о юрисдикции, что воочию показал, например, процесс Бута. Совершенно ни к чему было оформлять юридически то, что юридической силы не имеет и иметь не может. К тому же и юридическое оформление «Секретного дополнительного протокола» оставляет желать лучшего: если на межгосударственном документе есть подписи, то должны быть и государственные печати. Вот, например, архивный образец межгосударственного договора:

См.: http://www.rusarchives.ru/evants/exhibitions/prc60-exp/2.shtml

К сожалению, в СССР никогда не публиковались подлинники межгосударственных документов, да и тексты нечасто, и многие люди купились на глупую американскую мазню просто по неведению. Высших же чиновников, распространявших фальшивку, заподозрить в неведении нельзя.

Отсутствуют печати на американской фальшивке, вероятно, потому, что изготовить их было сложно, а полуграмотная по милости своего правительства американская публика, с трудом представляющая себе даже то, где находится Германия, в подобных тонкостях просто не нуждается. Большинству американцев и в голову придти не могло, что подписанный межгосударственный документ, на котором отсутствуют печати, является недействительным в юридическом смысле. Для разжигания межнациональной ненависти правительству США достаточно было и самой примитивной фальшивки.

Ну, и какой несчастный производил «экспертизу» «Секретного дополнительного протокола»? Не спросить ли у гражданина Горбачева, подписавшего эту чушь? Увы, никакой экспертизы не было, не было даже внимательного чтения этой глупой американской пачкотни.

Очень неприятно, что в фальсификации вольно или невольно участвовал наш МИД, издав в 1990 г. сборник документов «Год кризиса 1938—1939. Документы и материалы в двух томах», где содержится следующий текст, источником которого является опять же американская фотокопия, что можно доказать:

Секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении между Германией и Советским Союзом

При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:

1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Висла и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.

Москва, 23 августа 1939 года

По уполномочию Правительства СССР В. Молотов

За Правительство Германии И. Риббентроп

Печат. по сохранившейся машинописной копии: АВП СССР, ф. 06, оп. 1, п. 8, д. 77, л. 1-2.

См.: http://www.katyn-books.ru/archive/year/God_krizisa_1t_2t.htm#603doc

Обратите внимание на совершенную ахинею: «по линии рек Нарева, Висла и Сана». Увы, в природе не существует рек «Нарева» и «Сана» — есть реки Нарев и Сан. Вызвана эта ошибка плохо пропечатанной в американской копии буквой Ы в слове «Вислы» и, разумеется, лютым невежеством фальсификатора «сохранившейся машинописной копии», не совместным со службой в МИДе:

Заметьте, здесь видны остатки буквы Ы в слове «Висл?», а не буквы А, т.е. написано правильно, хотя и коряво стилистически: «по линии рек Нарева, Вислы и Сана» (обычно в таких случаях используется именительный падеж). Следовательно, якобы «сохранившаяся машинописная копия» содержит глупый домысел, основанный как на непонимании текста американской фотокопии из-за плохой фотопечати, так и на невежестве фальсификатора «сохранившейся машинописной копии». Совершенно очевидно, что источником «сохранившейся машинописной копии» была фотокопия из американского издания. Или, может быть, якобы составлявшие «Секретный дополнительный протокол» сотрудники НКИД СССР во главе с Молотовым не знали, как называются реки в Польше? Это вряд ли.

Печально, повторю, что в фальсификации вольно или невольно принял участие МИД СССР. Зачем было исправлять в американской копии грубые грамматические ошибки, например «обоими сторонами», и давать фальшивому американскому документу осмысленный заголовок, выдавая его за нашу копию? Ведь это уже не «ошибка», а откровенное преступление, причем, как мы увидим ниже, срока давности оно не имеет.

Перечисленные глупости — это еще цветочки. Смачной ягодкой американской фальшивки является подпись Молотова. Вот это выдающееся произведение искусства какого-то обалдуя из ЦРУ или его предшественницы, Центральной группы разведки:

Слева вы видите творчество американского умника, а справа — действительные подписи Молотова, очень единообразные, наработанные, чего не скажешь о двух подписях слева. Прежде чем мы разберем данную фальсификацию, посмотрите внимательно на картинку и попытайтесь найти отличия истинных подписей от фальшивых. Отличия очевидны, но поиск их требует некоторой внимательности… Если вы внимательно изучите приведенный рисунок, то сказанное ниже будет для вас очевидным и даже банальным.

Почерковедение построено на том простом и очевидном соображении, что начертание букв на письме есть рефлексное действие, условный рефлекс. Собственно, только поэтому и существует почерк при письме. Если бы наработанных действий по изображению букв и их связей у человека не было, то не было бы и его почерка — устойчивых рефлексов письма. Если же есть устойчивые рефлексы письма, что очевидно, то легко можно обнаружить и их отсутствие при фальсификации.

Подпись человека, особенно того, который часто подписывает документы, представляет собой органическое единство, монолит, который воспринимается именно как образ, а не как текст, в отличие от приведенных выше фальшивых подписей Молотова:

Слева вы видите подпись В.И. Ульянова (Ленина), а справа — В.В. Путина. То и другое, конечно, факсимильные изображения, несколько стилизованные, но и на подлинниках было бы видно помянутое единство, скажем единообразный наклон букв. В предложенной же нам американскими фальсификаторами подписи Молотова единый наклон букв показательно отсутствует, т.е. у человека, который выполнил эту подпись, не было рефлекса выполнения данного действия:

Обратите внимание на наклон букв в подлинной подписи Молотова, справа: он единообразен, более того — геометрически правилен, что подчеркивают на рисунке параллельные линии красного цвета. На каждую подпись слева тоже нанесены параллельные линии, по которым нетрудно заметить, как у фальсификатора в обоих случаях валится вправо начальная буква М в слове Молотов. Ввиду этого верхняя фальшивая подпись «Молотов» направлена немного вниз вправо, разойдясь с написанными выше строками «По уполномочию правительства СССР». Это, конечно, непривычный рефлекс, сбой, следствие неестественных для автора подписи движений. Буквы в обеих подписях слева не имеют единого наклона, нет рефлекса написания, рефлекса подписи. Фальшивка это столь глупая и непрофессиональная, что продвигать ее на рынок ненависти мог, ей-богу, только американец.

Обратите также внимание на сложную букву Т в настоящей подписи Молотова, справа. В русской подписи слева ей соответствует обычная строчная т, т.е. фальсификатор просто не смог выполнить подпись Молотова правильно, хотя бы приблизительно схоже с настоящей. Судя по началу подписи, он видел подпись Молотова или имел перед собой образец, но хорошо выполнить подпись просто не смог. Странно при этом, что подпись Молотова пришлось подделывать, а не перенести ее на фото при помощи монтажа: все равно документ этот никому и никогда не был предъявлен — известен он только по публикации, по фотографии.

Обратите также внимание на разное написание буквы Т в фальшивой подписи Молотова и в слове «правительства». Действительной подписи в самых общих чертах соответствует написание не в фальшивой подписи, а в фальшивом слове «правительства». Разные рефлексы написания буквы Т говорят о нарушении рефлексной деятельности, т.е., применительно к данному случаю, либо это писали разные люди, либо же один человек, который пытался подражать чужому почерку и не имел устоявшихся рефлексов этого почерка (профессионал их может наработать, гений, причем очень даже хорошо, но к американцам это не относится, профессионалов там точно нет, о чем говорит предельно низкий уровень рассматриваемой фальсификации: хуже только дети на заборах пишут). Видимо, буква Т в фальшивой подписи Молотова была изменена ввиду сложного ее начертания в подлинной (выполнить ее не просто — попробуйте из любопытства).

Обратите также внимание на отчеркнутую сверху фальсификатором букву п в слове «уполномочию». Русские люди на письме отчеркивают подобным образом либо букву т, либо букву ш, но никогда букву п. Это сделал не русский.

Занятно также, что Молотов якобы расписался на немецком экземпляре договора латинскими буквами по правилам немецкой орфографии. Любопытно, а когда Молотов заключал договор о ненападении с японцами, не расписался ли он иероглифами по правилам японской орфографии? Нет, это немыслимо. Да и почему тогда Риббентроп на русском экземпляре «Секретного протокола» не расписался русскими буквами по правилам русской орфографии? Ей-богу, в американском Государственном департаменте работают просто исключительные ослы, фантастические.

Любопытно также сравнить между собой два автографа фальсификатора — выполненный русскими буквами и выполненный латинскими. Очень хорошо видно на приведенном рисунке, что латинская подпись смотрится лучше, более гладко, даже с претензией на каллиграфию, хотя буквы в ней тоже гуляют из-за попытки подражать Молотову, неустоявшегося рефлекса письма. Более устойчивый строй латинских букв говорит о том, что автор подписи привык использовать на письме латинские буквы, а не русские. К Молотову это, разумеется, никакого отношения не имеет.

Рассмотрим теперь подпись Риббентропа на двух экземплярах договора:

Вверху вы видите две подписи из «Секретного дополнительного протокола», а внизу — несомненный автограф Риббентропа, вероятно факсимильный, взятый со страницы «Википедии», посвященной Риббентропу [3].

Прежде всего стоит отметить, что подписи Риббентропа в «Секретном дополнительном протоколе» не соответствуют приведенному факсимильному образцу его подписи: если обычно Риббентроп подписывался Joachim von Ribbentrop, то и в договоре СССР и Германии подпись должна была, кажется, стоять в том же самом виде. 

Подписи на «Секретном дополнительном протоколе» выполнены неплохо: с несомненным автографом Риббентропа совпадает и наклон их букв, и даже наклон строки, что видно даже без вспомогательной сетки. Это наводит на мысль об их подлинности. Вместе с тем в верхних подписях сильно искажены пропорции некоторых букв по сравнению с нижней. Скажем, строчная буква R в верхних подписях заметно больше и в высоту, и в ширину, чем в нижней. Также верхние подписи несколько угловаты против нижней и выполнены с неравномерным нажимом (в вертикальном штрихе нажим сильнее). Например, последний в подписи завиток, символизирующий полукруг буквы P, в верхних подписях угловатый, а в нижней закругленный. Впечатление возникает такое, что подписи эти выполнил один человек, но при выполнении верхних подписей он находился в необычном психофизическом состоянии, например был пьян или заметно взволнован. Возможно, впрочем, что данное впечатление является следствием некоторой стилизации нижней подписи под факсимиле.

Если подписи Риббентропа в «Секретном дополнительном протоколе» подделаны, то против подписи Молотова они выполнены просто блестяще. Разумеется, так вряд ли может быть. Вероятно, подписи Риббентропа подлинные, а нанесены они на фото с помощью фотомонтажа. Это значит, что «секретного» документа у американцев нет, есть только его смонтированное фото, фальшивка. Среди захваченных американцами в Берлине документов было наверняка множество бумаг с подписью Риббентропа, но вот документов, подписанных Молотовым, там не было, почему и пришлось подделать его подпись. Что ж, это происхождение «Секретного дополнительного протокола» выглядит логично, так как более чем за шестьдесят лет, с 1948 г., не появилось ни единой новой копии этого якобы существующего документа — несмотря на то, что распространяемая фотография плохого качества.

Можно также допустить, что для фальшивки американцы использовали документы, которые Риббентроп подписал в сильной спешке и даже волнении. Что ж, в 1945 году поводов для спешки и тем более волнения было предостаточно.

Загадочным в «Секретном протоколе» остается сочетание грубо подделанной подписи Молотова и перенесенной в него фотомонтажом подписи Риббентропа. Не ясно, почему фальсификатор, если был у него образец подписи Молотова, а это несомненно в связи с явным, но неуклюжим подражанием подлинной подписи, просто не перенес ее в документ тем же способом, которым перенес подпись Риббентропа. Что ж, вероятно, образец подписи Молотова американцы выкопали в периодическом издании, русском или немецком, но перенести ее фотомонтажом в «Секретный протокол» было неудобно из-за ракурса, в котором изображен был документ или из-за качества изображения. Ну, как еще объяснить тот факт, что в начале фальшивой подписи Молотова фальсификатор пытался подражать Молотову, а в конце — уже нет? Может быть, окончание подписи он видел в смазанном виде или вовсе не видел из-за особенностей публикации? Скажем, после подписи Молотова фальсификатор поставил точку, будто это не подпись, а последнее слово предложения, но Молотов-то после подписи точки не ставил…

Стало быть, из рассмотрения приведенного документа очевидно, что он был составлен уже постфактум, сфальсифицирован. Вероятно, американским «аналитикам» показалось весьма выгодным хотя бы косвенно обвинить СССР в разжигании войны в Европе: как же, «диктаторы поделили Восточную Европу», но голословные обвинения никто бы слушать не стал, а на «секретный» документ все же некоторые клюнули — в основном у нас при Горбачеве.

Подлинник «Секретного дополнительного протокола» существовать не может просто в принципе: это виртуальный документ, существующий только в копиях, которых может быть сколько угодно и каких угодно. Ну, разве могут сосуществовать на одном листе бумаги подлинная подпись Риббентропа и фальшивая Молотова? Это, конечно, невозможно, а потому подлинника «Секретного дополнительного протокола» никто и никогда не увидит, как не видел до сих пор.

Несмотря на свою виртуальность, «Секретный дополнительный протокол» был широко разрекламирован у нас: многие лица видели его воочию, другие «нашли» его в архивах, причем в разное время и в разных местах, а третьи писали на данном основании «научные работы» по «истории», тоже утверждая откровенную фальшивку, см. помянутую выше книгу А. Кунгурова. Все бы было ничего, но это ведь не просто ложь, а тяжкое преступление по действовавшим тогда законам — действия в ущерб территориальной неприкосновенности СССР, поскольку посредством фальшивого «Секретного протокола» провозглашена была запланированная оккупация нескольких республик СССР, несвободное их присоединение. Собственно, несколько республик вышли из состава СССР в том числе на основании «Секретного протокола», фальшивого документа, объявленного многими лицами самой истиной. По советским законам, действовавшим в том числе в начале девяностых годов после кончины СССР, распространение заведомо фальшивого «Секретного протокола» (не имеющего источников), повлекшее за собой выход из СССР нескольких республик и вообще ущерб государственности,— это чистая измена Родине, ст. 64 УК РСФСР, причем без срока давности:

Статья 64. Измена Родине

а) Измена Родине, то есть деяние, умышленно совершенное гражданином СССР в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности СССР: переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти,—

наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества или смертной казнью с конфискацией имущества.

б) Освобождается от уголовной ответственности гражданин СССР, завербованный иностранной разведкой для проведения враждебной деятельности против СССР, если он во исполнение полученного преступного задания никаких действий не совершил и добровольно заявил органам власти о своей связи с иностранной разведкой.

Бессмысленно бы было устанавливать, когда СССР фактически и юридически прекратил свое существование: современная Россия является правопреемницей СССР, и любое преступление против СССР является преступлением против России. Все равно, какое государство было у нас, например, в 1992 году,— важно, что было совершено преступление против него. Началась преступная деятельность по распространению «Секретного протокола» в СССР, а закончилась в современной России, но судить за нее следует по ст. 64 УК РСФСР, которая действовала в начале девяностых годов. 

Поскольку родилась рассмотренная фальшивка в США и именно официальные лица США не единожды публично объявляли себя «победителями» Советского Союза, то несчастные наши ребята, утверждавшие истинность откровенной фальшивки, повлекшей за собой тяжкие последствия, не просто несли чушь, а «оказывали иностранному государству помощь в проведении враждебной деятельности против СССР» «в ущерб территориальной неприкосновенности СССР». Не лишен вероятности и «заговор с целью захвата власти», не так ли? Разумеется, следствие обязано будет доказать преступную деятельность — и легко докажет: преступления совершались публично, многие из них даже оформлены документально. Дело стало только за следствием, работать которому будет очень легко и даже приятно: колоть супостатов можно будет хоть перед телекамерами, попутно раздавая многочисленные интервью о деятельности «организованной группы» (отягчающее обстоятельство). Можно будет даже публично призвать на помощь США — попросить разрешения посмотреть «Секретный дополнительный протокол» в американском архиве. Как вы думаете, что ответят публично?

Как ни печально для фальсификаторов и их пособников, их преступление, в связи с теми же советскими законами, не имеет срока давности. Вот отрывок из ст. 48 УК РСФСР:

Статья 48. Давность привлечения к уголовной ответственности

[…]

Вопрос о применении давности к лицу, совершившему преступление, за которое по закону может быть назначена смертная казнь, разрешается судом. Если суд не найдет возможным применить давность, смертная казнь не может быть назначена и заменяется лишением свободы.

Вот так, вчера проводил ты в своей стране политику США при полном попустительстве и, возможно, даже одобрении своей верховной власти, а завтра уже иная власть сможет наказать тебя «лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества», поскольку преступление твое не имеет срока давности, а ты и не знал. Поскольку же преступление совершено «организованной группой» и «с особым цинизмом» (обман десятков миллионов людей), да и другие отягчающие обстоятельства, наверно, найдутся, то даже мысль о применении срока давности будет смешна. Заключена в этом некая туманная, но очень соблазнительная высшая справедливость, не так ли? Не явился бы вскоре или не очень вскоре новый Глеб Жеглов, который стукнет рукояткой нагана по столу и скажет хриплым голосом под восторженные возгласы: «А теперь горбатый! Я сказал — горбатый!»— Занятно будет понаблюдать выход, не правда ли?

Источник

http://www.dm-dobrov.ru/history/pact.html

А вот здесь приведу главу из книги Алексея Анатольевича Кунгурова "Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа."

"Складывается впечатление, что две державы, осуществляющие «территориально-политическое переустройство областей, входящих в состав Польского Государства», совсем не помнили, о чем договаривались три недели назад! Франц Гальдер, сожалея о необходимости отдать Львов (Лемберг) Советам, даже в сердцах называет это «днем позора политического руководства». Генерал-полковник Гальдер, вообще-то не дивизией командовал, а был начальником штаба сухопутных войск. С политическим руководством находился в самом тесном контакте (включая Гитлера, чьи высказывания он обильно цитирует в своих рабочих записях), и не мог не знать о секретных договоренностях по разделу территории Польши, если бы они имели место еще в августе. Но он не знал. В «Военном дневнике» Гальдера^{http://militera.lib.ru/db/O/chm/halder.zip " href="http://anyreads.com/read/#183815" target="_blank">[14]} за 17 сентября 1939 г. есть такая запись: «Впервой половине дня — обмен мнениями с ОКВ относительно будущей демаркационной линии». До этого момента вопрос разграничения «сфер интересов» с СССР командование вермахта не волновал.

 

Ещё 7 сентября Гальдер писал следующее:

 

«Главком у фюрера (во второй половине дня 7.9): Три возможных варианта развития обстановки.

Поляки предлагают начать переговоры. Мы к ним готовы на следующих условиях: разрыв Польши с Англией и Францией; остаток Польши будет сохранён; районы от Нарева с Варшавой — Польше; промышленный район — нам; Краков — Польше; северная окраина Бескидов — нам; области [Западной] Украины — самостоятельны.

Русские выступят.

Если западные союзники начнут наступление, демаркационная линия та же. Политически мы не заинтересованы в продвижении к Румынии».

 

Здесь важно отметить, что ликвидация Польши не входила в планы Германии, поскольку с Варшавой немцы собирались договариваться о самостоятельности Западной Украины (которая якобы входила в сферу советских интересов по «секретному протоколу»). Гитлер о сохранении Польши неоднократно говорил уже в ходе начавшегося военного конфликта. Более того, после 3 сентября для него было жизненно важно сохранить Польшу и подписать с ее правительством мирный договор. Ведь Англия и Франция во исполнение своих союзнических обязательств объявили Германии войну. Но если законное польское правительство подпишет с немцами мир (предварительные условия Гальдер набросал), тогда и западные державы будут обязаны замириться с Берлином. Война за польские интересы в случае, если сама Варшава не желает защищать их, утрачивает смысл. Вовлечение в конфликт советской стороны автор дневника оценивает лишь как вероятное (в этом случае вопрос о независимой Западной Украине отпадает сам собой). Любопытно упоминание о демаркационной линии: из контекста записи следует, что речь идет о демаркационной линии между германскими и польскими войсками после заключения ожидаемого перемирия, причем именно по реке Нарев — там, где по более поздней легенде якобы еще в августе была согласована линия разграничения сфер интересов Германии и СССР.

За 22 августа находим у Гальдера такую запись относительно директив Гитлера по Польше:

 

«Уничтожение [армии] Польши, ликвидация ее живой силы. Речь идет не о выходе на какой-то рубеж или новую границу, а об уничтожении противника, к чему следует неуклонно стремиться любыми путями».

 

Следует ожидать, что заключение договоренностей с Москвой по территориальному разделу Польши повлечет за собой и уточнение задач для армии, то есть о выходе на определенные рубежи. Гальдер был в курсе советско-германских консультаций по заключению договора еще до визита Риббентропа в Москву. Подробная запись относительно условий будущего соглашения датирована 14 августа:

 

«Взаимоотношения с Россией: слабый контакт, начаты торговые переговоры. Будет выяснено, пошлем ли мы в Москву своего представителя. В стадии выяснения вопрос, кого послать — авторитетную личность или нет. [Россия] не думает о своих обязательствах по отношению к Западу. Русские допускают разгром Польши, но интересуются, как будет обстоять дело с [Западной] Украиной. Обещание соблюдать русские интересы…

…Русские хотят углубить переговоры. Недоверие. Никакой общей границы. Фюрер склоняется к тому чтобы пойти навстречу русским».

 

Да, общая граница с СССР в планы Германии тогда не входила. В дальнейшем договор с СССР упоминается неоднократно, как до, так и после его подписания, но почти исключительно в политическом контексте. Никаких уточнений в план военной кампании против Польши внесено не было. Если «секретные протоколы» и были подписаны в Москве, придется признать, что они являлись секретом и для всего высшего военного руководства Германии, включая военную разведку (начальник военной разведки адмирал Канарис регулярно делал доклады Гальдеру, однако тот не фиксирует его высказываний относительно переговоров с русскими по польскому вопросу). Поверить в то, что Гитлер скрывал от своих генералов свой большой дипломатический успех, невозможно.

Лишь 20 сентября, судя по содержанию дневника Гальдера, русский вопрос становится для него ключевым. Вот первые записи за этот день:

 

«20 сентября 1939 года (среда).

Трения с Россией: Львов.

Разговор с генерал-полковником Браухичем.

Йодль: Действовать совместно с русскими. Немедленное совместное урегулирование разногласий на месте. Если русские настаивают на территориальных требованиях, мы очистим территорию.

Решено: Русские займут Львов. Немецкие войска очистят Львов. День позора немецкого политического руководства. Окончательное начертание демаркационной линии. Сомнительные вопросы оставлены открытыми. Не должно произойти никакого обострения политической обстановки. „Окончательная линия по реке Сан“.

Браухичу [сообщить]: Дистанция — 10 км. Русские вперед не продвигаются (Кейтель!). Отходить постепенно. Ярослав, Перемышль, далее на юг — Турка. За четыре перехода.

Форман [докладывает]: Для удовлетворения настойчивых требований Ворошилова фюрер принял решение об окончательной демаркационной линии, о чем сегодня будет официально объявлено. [Она проходит по] р. Писса, р. Нарев, р. Висла, железная дорога вдоль Сана, Перемышль (от Хырова до перевала — неясно). Фюрер хочет, чтобы впереди этой линии не погиб ни один наш солдат.

Вейцзеккер [запрос по телефону]: Какова же теперь окончательная линия?

 

Немецкий издатель дневников Гальдера в этом месте делает следующее примечание: „Статс-секретарь министерства иностранных дел Германии Вейцзеккер ответил Гальдеру, что окончательное урегулирование вопроса о демаркационной линии будет осуществляться не министерством иностранных дел, а верховным главнокомандованием“. Этот момент весьма существенный. Если бы раздел польской территории являлся следствием тайного политического соглашения, достигнутого в Москве, то и урегулировать его следовало по линии МИД. Но вопрос с обеих сторон решали военные, о чем свидетельствует, в частности, упоминание Гальдером „настойчивых требований Ворошилова“. Это указывает на то, что относительно Польши между Москвой и Берлином до начала войны никаких соглашений не существовало, а территориальные притязания Советского Союза стали следствием войны, и только поэтому с обеих сторон проблему на первом этапе решали генералы. Дипломаты подключились лишь в конце сентября.

Вот другие записи Гальдера, датированные тем же днем, 20 сентября:

 

„Вечером 3 октября немецкие войска должны перейти окончательную демаркационную линию. Политические переговоры относительно точного начертания этой линии еще продолжаются.

Большое значение придается непосредственной передаче нашими войсками всех важных объектов русским войскам (аэродромы, крупные города, вокзалы, важные в экономическом отношении объекты, с тем чтобы не допустить их разрушения). Переговоры вести через офицеров связи, которые будут устанавливать детали передачи объектов в каждом конкретном случае в зависимости от их величины и значения. Точный порядок будет выработан“…

…После доклада главкома фюрер согласился со следующим порядком: чисто военные причины вынуждают нас провести эвакуацию немецких войск за демаркационную линию в восемь этапов. Необходимое время — 14 дней, так как следует закончить или прервать еще продолжающиеся местами бои.

Русские могут вступить на теперешние передовые позиции немецких войск (черная линия), включая населенные пункты Белосток, Брест, Холм, 10 км западнее Львова, Дрогобыч, Борислав, к середине дня 22 сентября. Продвижение с этой линии на запад только в 6.00 25.9 скачками, от рубежа к рубежу. Рубежи будут сообщены к этому времени с указанием их на картах.

Эвакуация всех войск за демаркационную линию будет закончена 4.10. Между немецкими и русскими войсками постоянно должен быть промежуток в половину дневного перехода».

 

Далее в дневнике начальника штаба ОКВ приводятся многочисленные подробности о графике отвода немецких войск с передаваемой СССР территории и установлении демаркационной линии (в частности подчеркивается, что уступки в Галиции делаются Германией в обмен на Сувалки). Никаких намеков на то, что ранее существовали иные договоренности. В целом же «отход перед лицом Советов» высшим военным руководством Германии был воспринят негативно, как то следует из записей Гальдера.

Касаясь польской кампании, стоит затронуть еще один миф о якобы вероломном ударе Сталина в спину героически сражающейся Польше. Польская пропаганда на все лады перепевает старую песню о том, что если бы Советский Союз не вторгся в Польшу, то ляхи бы смогли продержаться до того момента, пока англо-французы ударят на западе и разгромят Германию. Между тем по состоянию на 17 сентября 1939 г., когда Красная Армия перешла западную границу СССР, Польша, как государство уже не существовало. Вся собственно польская территория страны кроме враждебных Польше восточных окраин, была оккупирована Германией, потеряны все промышленные районы. Бывшая столица, была полностью блокирована вермахтом, который не стал штурмовать Варшаву лишь во избежание бессмысленных потерь. Польская армия расчленена, деморализована, разгромлена, и как единый боевой организм уже не существовала. Но даже когда она еще сохраняла относительную боеспособность, поляки не смогли нанести вермахту не то что чувствительного удара, но даже завязать сколь-нибудь эффективные оборонительные бои. Пассивное сопротивление поляки оказывали только в районе Модлина и Варшавы. Лодзинская группировка к тому времени уже капитулировала. Польские ВВС прекратили свое существование на четвертый день боевых действий, ВМФ еще раньше. Бронетанковые силы поляков были совершенно к тому времени разгромлены. Верховное командование бросило армию, правительство сбежало из страны. Англо-французские «союзники» 12 сентября официально пришли к заключению о полном поражении Польши и бессмысленности оказания ей помощи, хотя они поняли это еще 8 сентября.

О каком сопротивлении агрессору в таком положении можно говорить? Как субъект международного права и фактически, и по строго формальным критериям Польша не существовала к 17 сентября 1939 г., и потому даже антисоветски настроенные европейские державы не нашли возможности обвинить СССР в нарушении принципов международного права в связи с Освободительным походом Красной Армии. Нынешние пропагандисты, особенно польские, из кожи вон лезут, чтобы убедить нас, будто Советский Союз всячески способствовал германскому вторжению в Польшу. Из одной агитки в другую кочует эпизод, в котором рассказывается, как советская сторона на базе минской вещательной радиостанции организовала радиомаяк для люфтваффе, бомбивших Варшаву. Довольно сдержанно об этом поведал читателям Михаил Мельтюхов:

 

1 сентября в 11 часов в НКИД явился советник германского посольства в Москве Г. Хильгер и сообщил о начале войны с Польшей, о присоединении Данцига к Германии и передал просьбу начальника генштаба германских ВВС, чтобы радиостанция в Минске в свободное от передач время передавала для срочных воздухоплавательных опытов непрерывную линию с вкрапленными позывными знаками «Рихард Вильгельм 1.0», а кроме того, во время передач своей программы по возможности часто слово «Минск», Советская сторона согласилась передавать лишь слово «Минск», что использовалось люфтваффе в качестве радиомаяка.^[15]

 

Как видим, дело обстояло с точностью наоборот. Советская сторона отказалась удовлетворить просьбу немцев о передаче в эфир ночью специального сигнала. Днём же, как нетрудно догадаться, в радиомаяке особой потребности нет. Совсем уж за уши притянуто согласие как можно чаще использовать в радиопередачах слово «Минск». Минское радио и без того постоянно передает в эфир сигналы точного минского времени и новости, в которых невозможно обойтись без упоминания столицы Советской Белоруссии. То есть фактически начальник генштаба германских ВВС своим обращением ничего не добился. Использовать же минское радио в качестве маяка летчики люфтваффе могли и без всякого согласования с Москвой, просто настроив бортовые радиокомпасы на соответствующую частоту. Обращает на себя внимание и такой факт: как утверждают мифотворцы, Сталин и Гитлер затеяли совместную агрессию против Польши, однако вопросы аэронавигации отчего-то заранее не решили. И вообще о начале войны советское правительство проинформировано лишь постфактум из уст второстепенного чиновника посольства. Нет уж, совместные агрессии так не осуществляются.

Из дневника Гальдера никак нельзя предположить, что разгром Польши был совместной акцией Германии и СССР. Вот очень характерная запись:

 

12 сентября. Разговор главкома с фюрером:

Русские, очевидно, не хотят выступать. [Они] хотят взять себе Украину (чтобы удержать французов от вмешательства). [Русские] считают, что поляки будут согласны заключить мир…

…[Гитлер] готов удовлетвориться восточной частью Верхней Силезии и Польским коридором, если Запад не будет мешать.

 

Подобного рода свидетельства очень уж не вписываются в официальную версию событий, поэтому редактор русского издания «Военного дневника» дает здесь такое примечание: «Как свидетельствуют документы, гитлеровцы намеревались полностью ликвидировать Польшу и польский народ, частично истребив его, а частично онемечив. См.: Pospieszalski, К. Hitlerowskie „prawo“ okupacyinewPolsce. Poznan, 1952–1958». Да уж, ссылка на польское пропагандистское издание выглядит совсем не убедительно, но на официальные документы в этом случае сослаться нельзя по причине их отсутствия.

Сейчас трудно установить, что конкретно имел в виду начальник генштаба германских сухопутных сил, когда писал о намерении русских удержать французов от вмешательства. Не стоит забывать, что начиная с 3 сентября, немецкие генералы находились в постоянном страхе, ожидая удара англо-французов по Руру. Потому на любые события Гальдер неизбежно должен был смотреть сквозь призму вопроса: «А как это повлияет на Францию и Британию?». Эти записи он делал для себя лично, а не для посторонних, в них отражен его субъективный взгляд на происходящие события, чем этот источник и ценен. Вот что говорится в предисловии немецкого издания книги: «Среди многочисленных документальных источников, относящихся к истории Второй мировой войны и вышедших после 1945 года, особого внимания, с точки зрения немцев, заслуживают личные записи начальника генерального штаба сухопутных войск генерал-полковника в отставке Франца Гальдера. В них более драматично и полнее, чем во всех других публикациях, отражается борьба за принятие важнейших стратегических решений в первой фазе войны. С этими, почти ежедневными, записями, уже давно известными науке как „Дневник Гальдера“, связана личность военного деятеля, служебное положение которого превращало его в промежуточное звено между политическим и военным руководством. Он изложил на бумаге свои непосредственные впечатления и размышления безо всякой подготовки и последующих исправлений».

Полностью с книгой можно ознакомиться  по этому адресу

http://lib.rus.ec/b/183815/read

Жду ваших отзывов и пожеланий.

С уважением

Троян Дмитрий